----Зал
Дайдима двигалась по коридору на несколько шагов впереди Афенодоры. Не хотелось сейчас говорить. Вся её выдержка ушла на то, чтобы сдержать себя в зале, и теперь её переполняли эмоции, которые юная Волтури не могла сдержать.
Она оставила позади всех вампиров сопровождения.
Ди не сомневалась, что Афена идёт за ней. Девушка знала, что она пообещала Кайу, а значит, не нарушит слова.
Когда она подошла к покоям, двери открылись перед ней. Войдя в покои, она осмотрелась. Впервые Дайдима пребывала в личной комнате Кайа и Афены.
Девушка подождала пока сестра войдёт в покои и обернулась.
- Оставьте нас одних.
Бросив это немедленно скрывшейся охране. Когда двери закрылись, Ди подошла к окну. Закрыв глаза, она минут пять простояла у окна. Было сложно о чём-то думать.
Всё, что она узнала за это время мучало, не давало покоя. Было ощущение одиночества, хотело упасть на кровать, уткнуться лицом в подушку и кричать. То, что их с Маркусом опять разлучили, навевало тоску.
- Если хочешь, я могу уйти. Не думаю, что есть потребность в моём присутствии.

Ночь сдавала свои права, но не была намерена уходить без боя. Чемто это напоминало их. Пусть и безысходно их положение, но они примут бой. Не дадут назвать себя трусами. Это была их особенность. Но они никогда не были глупы. Всегда просчитывали шаги, строили комбинации, хотели избежать потерь. Пусть, многие щитали это глупостью, трусостью, но это была лишь забота о членах семьи.
И вот доказательство их правоты. Единственный раз совершив необдуманный поступок, единственный раз покинув замок без надлежащей охраны они поплатились. Поплатились жизнью, жизнью жены Аро…
Ди обернулась к Афенодоре, смотря в её глазах. Глазах так точьно отражающих то, что чувствовала сама Дайдима. Боль, невыносимую и неудержимую. Жалость, срах, жажду отомстить. Сочетание чувств столь неприемлемое для жены Маркуса. Но ни это удивило Волтури, её удивила реакция её брата. Того, кого она любила всю смертную и безсмертную жизнь, кого пыталась защитить. Он щитал её помехой,  ничтожной. Это нагоняло страх. Не давало спокойно мыслить, не давало принять реальность.
- Нет, нет  не уходи. Боль в словах Афенодоры ранила ещё больше. Ди не привыкла видеть её такой разбитой. Афена всегда была примером спокойствия, примером к которому Дайдима всегда так стремилась.
- Я останусь, не волнуйся.
Ди улыбнулась, грустной но всё же улыбкой. Было больно осознавать, что одна сестра мертва, но ещё больнее видеть мучение другой. Да, она была вампиром и могла собладать с эмоциями, но если бы Ди была человеком, то слёзы текли бы по её глазам без перерыва ещё  с момента, когда объявили о смерти жены Аро.
Дидим обняла Афенодору и погладила её по голове, пытаясь успокоить ту подобно маленькому ребёнку.
- Мы ничего не могли сделать. Но клянусь тебе, что мы отомстим. Я сама оторву виновнику голову, даже если это будет последним, что я сделаю.
Слова правдивы и холодны, они прорезали ночной покой и застыли посреди комнаты.

Дайдима смотрела в окно. Будто боясь посмотреть на сестру. То мучение, с которым она говорила и смотрела, ранило сердце Ди подобно кинжалу.  До этого момента именно Дидим изливала душу всегда спокойной Афенодоре, но после того что произошло сегодня весь мир буквально перевернулся с ног на голову. Так что ничего удивительного в этом не было. Хотя такой жена Кая была холодной и спокойной лишь при людях, совсем не часто, но иногда вне стен зала она проявляла свои эмоции.  Это так нравилось Ди. В такие моменты она не чувствовала себя одинокой.
Вампирше было жаль, что она ничего не может сделать. Девушка посмотрела в глаза сестры и взяв её за руку подвила к кровати. Усадив Афену на край кровати и сев рядом с ней, посмотрела той в глаза.
- Да. Нас многие боятся, и возможно ещё больше ненавидят. Но это не оправдывает их.
Слова Афенодоры о Аро вызвали у Ди грустную улыбку. Она была права. Былая справедливость, которую несли Волтури, теперь рушилась подобно карточному домику.
- Я уже не знаю что думать Афена. Я не узнаю брата. Он никогда не был так холоден. Ко мне, к Сульпиции, к клану. Я уже не знаю, что мне делать. Мне страшно. Всё чаще начинает казаться, что я мешаю ему, а ведь ты знаешь, что случается с теми, кто мешает Аро. Раньше я была уверена, что брат ещё любит, или терпит меня, но теперь…
Она улыбнулась Афене. Теперь, казалось, никто кроме неё не поймёт, не оценит всей пустоты в душе Дидимы.
- Мы отомстим обязательно.
Ненависть на грани потрясенья
Вытоптанной злом пустой души.
Месть хранить – великое терпенье:
Много лет озлобившись в тиши,

Ждать, когда наступит праздник жизни,
И когда расплата верх возьмёт;
Насладиться от печальной тризны,
Видя, как соперник зелье пьёт.

--- Зал собраний

Почему-то именно сейчас у него не было никакого интереса относительно того, что происходило в зале. А зачем интересоваться тем, что окажется лишь мимолетной частью того, что будет после собрания? Вот именно, не зачем. Аро узнает правду о случившемся, Аро решит что делать дальше, Аро будет вести всех в "нужном" направлении, при этом не обращая никакого внимания на то, что будет творится после них. Кая не оставлял только один факт. Что-либо не происходило, что-либо не предпринималось, все должно быть под контролем Аро. От чего получается, что Кай и Маркус лишь серая массовка, которая должна во время исполнять свою роль, чтобы не нарушить ход событий.
Серая массовка...
Он чувствовал, как кончики палец нагревались, собирая энергию во едино. Нервы приятным покалыванием отдавали "сигналы" в клетки, чтобы собрать точную и нужную энергию для того, чтобы выплеснуть все то, что уже давно успело накопиться внутри вампира. Щелчок и ярка искра отлетела в сторону. Ещё один... Но это не происходит, т.к. ему на встречу вышли слуги. Снисходительный взгляд, ничего больше. У него нет настроения выяснять, что они здесь забыли и почему не находятся на своих положенных местах. Когда их взгляды встречаются, ему хочется смеяться. Те напуганы, сконфужены, но в тоже время ожидают приказа, который должен высказать Кай. Ухмылка. Он лишь усмехнулся и прошел мимо, оставляя их наедине со своими мыслями. Приказы им будет раздавать Аро. Сейчас у него другие дела, которые надо решить поскорее.
Кай быстро преодолел коридор и, открыв дверь в спальню, он услышал весьма интересные слова со стороны жены. Они расслабились и вообразили себя богами? Вампир переступил порог комнаты и мягко закрыл за собой дверь, не давая никому догадаться о том, что может произойти дальше. От его прикосновений металл нагрелся так, что любой желающий, кто захочет открыть дверь без его ведома, получит ожог. Степень ожога будет зависеть от того насколько долго будут держать ручку. Кай посмотрел на Дидиму и, многозначительно улыбнувшись, перевел взгляд на жену, которая успела себя почувствовать вольной птицей.
-Дорогая. - его голос мягкий, тихий, но не предвещающий ничего позитивного.
Все жаждут увидеть его ярость, он её покажет. Зачем прятать то, что другие пророчат почти каждый день. Он сделал несколько шагов в сторону и услышал легкий хруст под ботинком. И снова ухмылка коснулась его губ. Теперь он смотрит только на жену. Теперь он видит только жену в комнату. Его не волнует то, что Ди находится вместе с ними в одном помещении. Пускай об этом волнуется сама Ди, у него более "глобальные" проблемы. Резкое движение и он стоит рядом с Афеной. Пальцы скользят по её лицу, оставляя на коже обжигающие прикосновения, но они не причиняют вреда ей. Нет. Он не изверг, чтобы уничтожать то, что он так любит. Надо всего лишь заставить её поверить в то, что она переступила границу дозволенного и нарушила устав клана. Кай резко схватил жену за волосы, слегка оттягивая их вниз, параллельно с этим отрывая руку от цепочки, на которой некогда висел его подарок.
-Дорогая. - он повторяется. Это так на него не похоже. Не в его стиле повторять уже сказанные слова, чтобы собеседник услышал то, что он говорит. Сейчас он рушил все, что окружало его, даже тот самый стиль, который был отработан за столько лет. Он рушил все так же, как это делала Афена в зале. С одной стороны они очень похоже, но с другой стороны они полная противоположность друг друга, от чего у всех так и появляются вопросы относительно того, как эти двое уживаются. -Не желаешь объяснить свое поведение? - каждое слово словно чеканится, между каждым словом паузы, в которых начинаешь путаться, т.к. не знаешь, что будет сказано дальше. Его тело напряжено, каждый мускул сжат до предела, что если пересечь этот предел, то будут многочисленные повреждения. Но при этом его голос оставался таким же мягким и тихим. Ему не нужны лишние уши, хватает Дидимы. Кай сильнее сжимает запястье Афены, еле сдерживая стихию в себе, которая готова вырваться при любой удобной возможности. -Пора усмирить свою гордыню, которая так долго... спала! - последнее слово сказано громко, властно и со злостью. Он отшвырнул от себя жену, но в этот момент он уже смотрел полуприкрытыми глазами на Ди.
Сознание уже свыклось с его порывами и соглашалось с каждым его движением, т.к не могло противостоять рефлексам. А подсознание продолжало бороться за право быть услышанным и показать Каю то, что он не прав совершая такие поступки. Он знал, что его действия противоречивы и лживы. Но он все этот делал для того, чтобы защитить её, для того, чтобы больше никто к ней не прикоснулся, чтобы воплотить наказание в жизнь. Пускай она будет наказана им и спрятана от других, но она останется жить и будет ненавидеть только его за то, что он с ней сделал. Для всех остальных же он будет лишь мужем, который разлюбил свою жену и лучше продолжит подчиняться правилам, чем защитит её от нападений со стороны других глав клана.
Пора заканчивать банкет... Гости засиделись.

Ночь уже вступила в свои законные права. Солнечный свет уступил место мерцанию звёзд и тусклому свечению луны. Хотя в такую пору как сейчас, пору полнолуний, луна светила необычно ярко. Эта часть древнего цикла была по обычаю спокойна и величественна. В отличии от дня, с его извечной суетой и спешкой, ночь никому не давала тревожить свой покой. Обитатели ночи, те – жизнь которых протекала в основном в тёмное время суток, почитали свою покровительницу. Поэтому очень редко, ночная тишина нарушалась посторонними звуками.
Девушка ошеломлённо застыла у стены покоев, она целиком не понимала, что именно происходит сейчас в этой комнате. Дидим знала, Кайуса, знала, что он может быть жестоким, но только по отношению к врагам, она и представить не могла, что он ведёт себя так и с Афенодорой. Было ли это всегда та? Или же это из-за того, что произошло в замке. Точно сказать вампиресса не могла, но что-то предательски скреблось в душе, заставляя волноваться, думать о том, отразится ли происшедшее на их с мужем отношениях.
Действия Афены ещё больше потрясли Ди. Она и подумать не могла, что гордая и спокойная сестра способна на подобное. Всё что она знала, всё в чём была уверена постепенно рушилось. А девушка была бессильна, она не могла это остановить.
Дидим подняла взгляд на Кайуса, только теперь заметив, что он смотрит не на жену, а на неё.  Взгляд заинтересованный, изучающий.
Не показывать страха, или жалости. Это то, чему её научили, это  то, что она делала с великим мастерством.
Взглядом в котором не было ничего, кроме немого возмущения, Ди смотрела на Кайуса. Казалось, что её волновало лишь то, что Кайус поступает подобным образом при свидетелях. Ведь девушка не знала, является это привычным явлением, или происходит впервые. Но в одном была уверена, никто до сегодняшнего дня не знал о происходящем.
Конечно, ей хотелось возразить, хотелось защитить сестру, остановить Кайуса, а потом убежать к Маркусу и искать у него защиты, но она боялась. Боялась человека, что сейчас стоял перед ней. Если на поддержку остальных глав она могла надеяться, то Кай был для неё чужим, и что от него ожидать она даже не представляла.
Она просто пыталась не выдать своих истинных эмоций, играя с вампиром в «кто кого пересмотрит». Наконец ему надоело, он обратился к Афене.
Девушку удивили его слова.
- Кай, о чём ты говоришь?
Ди смотрела на главу не  понимающими нечего глазами.

В жизни совершаем две самые крупные ошибки, все остальные на их фоне кажутся мимолетными и вполне легко решаемые, главное знать где искать это решение. Но эти ошибки не возможно решить или исправить, потому что всю жизнь о них не знаешь. Первая ошибка - это, когда ошибаешься в себе. Вторая ошибка - когда ошибаешься в человеке, который это скрывает от тебя. Именно сейчас Каю казалось, что он совершил эти две ошибки в одночасье в этой комнате, когда увидел искаженное лицо жены. Когда он перестал верить в то, что перед ним стоит его жена. Когда он перестал верить в то, что он сам является частью происходящих событий. Легче было верить в то, что он находится где-то в стороне и просто наблюдает за происходящим. На шее вампира не его пальцы, не его пальцы оставляют отпечатки в виде покраснение, которые через какое-то время, если так продолжится, станут ожогами, от которых не получится сразу избавится. Если вообще такое будет возможно. Но...
Но он продолжал сдавливать пальцы на шее вампира, всматриваясь в лицо. Продолжал искать хоть какую-то зацепку, чтобы расслабить хватку и выпустить "жертву". Все было четно. Чем сильнее он начинал всматриваться в лицо, тем сильнее он слеп и сдавал позиции перед иллюзией. Перед глазами всплывали моменты из последних часов жизни. И снова перед глазами лицо Дидимы. Её взгляд. В нем нет ничего кроме возмущения. Это кажется в первые секунды, но если продолжать всматриваться, то можно заметить, что она что-то скрывает за ним. В голове родилась новая иллюзия, которая брала подпитку у старой и заставляла переключится на другого вампира. Ведь она что-то скрывает от него. Скрывает что-то, что связано с его женой. Она знает, чье горло сжимают его пальцы. Она знает это, если бы не знала, то в воздухе не повис "немой" вопрос. Ответ на который он сам не знает. Кай лишь догадывается о возможном ответе. Что он говорит? Он говорит, что в комнате находится вампир, который не принадлежит клану Волтури и является их "врагом".
- А враги должны умирать. - он сказал это в слух, хотя был уверен в том, что он разговаривает сам с собой в своих мыслях. Мыслях, которые принадлежат только ему и никто не должен знать их истинную форму. Лишь только то, что он произносит перед всеми, перед братьями, перед другими вампирами.
Произнося эти слова, он хотел было сжать пальцы ещё сильнее на шее Афены. Хотел переломить кость, чтобы убить это существо, которое он до сих пор не мог узнать. Но хватка ослабла, когда жена коснулась подушечками пальцев его кисти. Такое еле ощутимое, такое не заметное для других прикосновение. В нем можно прочитать все, если знать, что оно может означать. Кай широко распахнул глаза и уставился в лицо Афены. Иллюзия начала рушится, рассыпаясь на прозрачную пыль. Представляя его глазам лицо его жены. Существа, которое он полюбил ценой своей вечной жизни. Вампир опустил взгляд на шею Афены и увидел следы, которые остались после его прикосновения. Если бы Афенадора не коснулась его, то он бы прожег ей кожу, принеся ужасную и страшную боль. Если бы. Вампир одними губами проговорил одно слово, которое он так редко произносит в слух. Такое просто слово, которое можно произносить каждый раз, когда понимаешь свою ошибку. Но вместо этого, намного легче на все закрыть глаза и уйти куда-нибудь, где будет возможность перевести дух, выплеснуть все накопившиеся за этот момент эмоции. А потом. Потом вернутся к остальным и снова быть тем, кого все привыкли видеть. Его губы немного дрожали, словно он приближался к срыву. Но Афена могла прочитать это слово по его губам.
-Прости.
Кай резко отдернул руку от шеи жены. Он успел, прежде, чем стихия подступила к кончикам пальцев. В ладони стал загораться огонь, намереваясь вырасти, намереваясь вырваться наружу и "обнять" первую попавшую "жертву". Но Кай не дал это сделать. Он сжал кисть в кулак, гася огонь. Вампир отступил на шаг от жены. Лучше бы он не поворачивался к Дидиме. Лучше бы он продолжал смотреть на Афену и возвращаться к исходной точке. Но он повернулся. Он посмотрел на жену брата. Это была одна из мелких ошибок, которую могут исправить даже тот, кто успел её заметить. Исправить до того, как ошибка превратится в "войну". Если сдал позицию один раз, то он может сдать и второй раз. И это произошло. Та иллюзия, которая подпитывалась от первой, в которой он подозревал Дидиму в происходящем. Иллюзия, которая сделала его слепым, послушным и податливым. Кай полностью развернулся лицом к Волтури. Кисть была расслаблена. Медленно огонь начал обволакивать его пальцы, высвобождая и вбирая силы из воздуха, который заполнял комнату. Его шаг мягкий. В походке видна сущность охотника, хищника. Но он не торопится к новой жертве. Он хочется насладится этим временем, чтобы разглядеть все эмоции, которые отразятся в глазах и на лице Дидимы. В таком состоянии его мало, что может остановить. Его глаза смотря прямо перед собой, словно сквозь всего, что находится перед ними.

Есть такие ситуации в которых ты, а точнее твои чувства, становятся твоим главным врагом. И нет места, где можно от этого скрыться, или человека, который не пережил подобное. Это чувство душит тебя подобно хитрому змею. И когда приходит этот злополучный час, душат всё сильнее с каждым вдохом, лишая возможности мыслить. Говорят, что для хладных такая особенность не свойственна, но это ошибка. Даже самый древний вампир имеет в своей жизни отдельную нишу, в которой находится всё, чем он дорожит. Именно когда дело касается этой тайной ниши, которую каждый умный человек и не только запирает за семью замками, ты переживаешь всё то, что было описаны выше. Безусловно, для Дидима в этой нише закрыла свою семью, и речь идёт не об отце и матери, нет. Девушка смерилась с тем, что всё, что окружало её в жизни человеческой, уже давно кануло в лету. И, возможно, это свело бы вампиршу с ума, если бы с ней на всём этом пути не шли дорогие ей люди. Именно клан Волтури был ахиллесовой пятой девушки.
Глаза Дидим потемнели от странного чувства, которое охватило всё существо девушки. Именно сейчас произошло то, что выходило за рамки обычного страха, или волнения, один из чёртиков нашёл способ вырваться с её запретной табакерки и теперь пошёл войной на неё.
Ди смотрела на Кайуса, порывистое дыхание и острое пощипывание в глазах были вестниками слёз, которым уже было не суждено появиться в этих алых глазах, но немое рыдание ничуть не уступало реальному. Она не верила, что её сводный брат пойдёт против семьи, против неё. Она не могла пошевелиться, не могла ничего сказать. Вся её смелость испарилась, как только пришло понимание о того, что перед ней родной человек, а не враг.
О чём он говорил, знал ли то, чего именно боится, что чувствует, знал ли, что она готова на всё. На всё ради него, Афены, Аро, Маркуса…семьи. Соткала пелену, возможно. НО пусть лучше её глаза будет покрывать ложь, нежели всё, что она берегла, рухнет в один момент. Вопросы резали ножом, давали почувствовать безысходность. Дидим хотела ответить, сказать всё, что нужно было для того, чтобы всё стало на свои места, но не могла. Она уткнулась лицом в грудь Кайуса, содрогаясь в немых рыданиях. Ещё никто и никогда не видел эту женщину в таком состоянии, и это поражало.
Она чувствовала, что Кай изменился, он уже не был её братом, он не считал её сестрой. Пусть оковы, которыми он её сковал и были нежными, а его пальцы обдавали плечи приятным, знакомым с времён человеческой жизни теплом, но в них не было нежности. Она ощущала это, она видела громадную бездну между ними и с каждым словом она разрасталась.
Резкий рывок и девушка уже стоит к нему спиной, но она не подняла голову, у неё не было силы смотреть на него, или Афену. Афена. Только теперь Ди поняла, какие ужасные чувства переживает она. Ведь Афи в отличие от неё теряет не брата, а любимого. Неожиданно сознание прорезала мысль, а что бы чувствовала она, если бы на месте Кайа был Марк. Дидим помотала головой, дабы прогнать неприятную мысль. Ей не нужно было думать об этом, она знала, что не выдержит, умрёт. И даже Челси здесь не поможет.
Девушка хотела откинуть с глаз упавшие волосы, но Кайус плотно прижал её руки к корпусу. Ди не хотела смотреть на сестру, но это не входило в его планы, и вот она уже смотрит в её сторону, повинуясь движениям её же мужа. Его слова вновь обожгли сердце, хуже, нежели его руки обжигали плоть. Она, почему то поверила, почувствовала свою вину.
- Кай, о чём ты? Афи не твой враг, как вообще ты можешь об этом говорить? Мы беспокоимся о тебе! Я беспокоюсь, ведь мы с тобой знакомы не одну тысячу лет Кай, ты стал мне вторым родным братом. Я всё это время готова была отдать жизнь так же, как и за Аро. Ты единственный в клане готов был выслушать меня, так выслушай и сейчас!!!
Тело Дидим пробила нервная дрожь, и девушка забилась в истерике, пытаясь успокоить новый прилив слёз. Как раз в этот момент её отпустили. Она отпрянула от державшего е вампира и прижалась к стене у двери. Теперь девушка могла сама побежать за Маркусом, но слова Кайа заставили её волноваться. Ей уже были понятно то, что смерть Сульпиции никак не задела этого человека и ещё один вопрос сорвался с губ вампирши.
- А я тоже твой враг Кай? Меня ты тоже должен убить?
Её глаза пристально смотрели на него. И на миг в первых лучах восходящего солнца показалось, что её глаза вновь блеснули голубым. Она хотела ещё что-то сказать, но тут Кай схватил её за локоть и утащил из комнаты. Тут же к ним подошли двое вампиров со свиты. Ди посмотрела на брата, ожидая, как же он объяснит эту картину. Она улыбнулась и покачала головой, всё таки что-то в нём не изменилось.
Пока он не ушёл, а Ди знала, что именно это он и сделает, девушка положила руку ему на плече и сжала достаточно сильно, дабы обратить на себя его внимание.
- Ты всегда можешь обратиться ко мне. Я никогда не предаю родных людей. Cave!*
После этого она убежала. Но преждевременно отдёрнув руку, девушка порвала рукав рубашки. Она начала сползать с плеча и девушка зажала его рукой. Сев у стены она опустила голову и закрыла глаза. Услышав, что Кай ушёл, она вышла из-за угла. Её одежда кардинально выделяла её с общего фона Волтури. Синие джинсы в обтяжку, туфли чёрные на шпильке, белая рубашка с порванным рукавом, местами была прожжена.
Дидима подошла к стоявшим на страже вампирам и хотела пройти мимо них. Вот только они уж слишком точно воспроизводили приказ владыки. Они переглянулись и один с них схватил Ди за руку. Конечно же, такой наглости она выдержать не могла. Отдёрнув руку, она влепила наглецу пощёчину. От удара по его щеке пошли мелкие трещины. А второй тем временем заметил, что они выполняют приказ.
- Приказ больше не действителен. Caius аbiit, excessit, evasit, erupit. *
На удивлённые взгляды она ничего не ответила. Ди направилась к двери, заметив попутно, на конвульсивное движение охраны, что каждый, кто ей помешает останется без головы. Кто же знал, что они как раз хотели её предупредить. Потянувшись к ручке, она почувствовала жжение и тут же отдёрнула руку. Ей повезло, ожога не было, но рукав рубашки был испорчен.
Она обернулась к уставившимся на неё вампирам.
- Что смотрите? Ломайте дверь!
Ди была в бешенстве. Она волновалась за Афенодору и не могла уйти, не увидев, что с ней всё в порядке. Поэтому сейчас она ещё не скажет всё Маркусу.
- Афи ты в порядке?
*– будь осторожен!
*– ушел, скрылся,спасся, бежал

-Коридоры...коридоры... Темный, зловещие с перчинкой загадки... Ах, так и манят, манят... - медленной походкой шел вампир, Афтон. Волосы потрепаны, как всегда... Черные сапоги, начищены до отражения самого себя, штаны цвета хаки, черный широкий ремень, белая блуза, военный пиджак цвета хаки. Только отличался он немного от военного, тем что покрой был изменен. Из рукавов торчали манжеты рубашки с запонками с гербом Волтури. Так же в пиджаке воротника не было, что тоже показывало ворот рубахи.
Вообщем вампиру делать было не чего и он шлялся из угла в угол...Но, тут скуку его развеяли крики доносящиеся из глубин коридоров. И он пошел на них...
В недолго он искал источник... Затаившись, он наблюдал за происходящим. Кай, Дидим, Афа... Крики... Разбор полета вообщем. "Кай не в духе... Походу, попало всем..."
Он стоял и ждал... Кай ушел. На мгновенье, перед ним вылетела и Дидим, но через некоторое время вернулась. Она рвалась к Афе. Стража с треском ломала дверь и руководитель была Ди.
- Ох, сестренка.... влетит же.. Ладно, буду выручать. - вампир пробормотал про себя и направился к комнате Афы.
Секунда другая и вот он красавец, во всей красе между мусора стражей.
- ТАК! СТОЯТЬ ПО СТОЙКЕ СМИРНО!!!!!! - громким тоном оповестил стражей. Стража выровнялась, напряглась и ждала.- На ЛЕ ВО! - еще одна из команд и решил уже не усугублять положение -  И бегом на посты...  а тут, я сам разберусь...
Афтон было дело уже развернулся, да краем глаза заметил замешкавшиеся одного из стражей.
- А тебе чего?- вопрошено обратился у нему.
- Да... тут... мой пост - пробормотал страж.
- Меня это теперь не волнует, иди в сад охраняй розы! Теперь там будет твой пост. Понял?
- Так точно.- ответил тот и маршем направился в сад.
"Ну все с зеваками покончено.... Теперь свободнее, да и дышать легче и огласки меньше."
Теперь коридор чист, он развернулся к комнате, прикрыл за собой сломанную дверь. Сделав легкий поклон, проронил слова.
- Дамы, ну ВЫ и шуму натворили... А вот от Вас, Афенадора, я не ожидал такого... - он подошел к двум девушкам и подал им руки чтобы те встали с пола. Горе, печаль, страх, боль все перемешалось на лицах двух леди. И как то смягчить обстановку, Афоня решил узнать что же все таки произошло...
- Прошу прощения, моя госпожа,- обращаясь к Афенадоре - Я должен, был быть рядом с вами в этот момент. Нет мне прощения за это.... Но если вы будете, благосклонны, и поведаете что тут произошло. Я думаю, смогу уладить конфликт?
Ему действительно было стыдно, что в такой момент страж Афы где-то шлялся от скуки.
И думал как исправить положение...

[Пост на исправление. Вопросы по этикету и поведению в ЛС мне, т.е Афенадоре]

----Покои Джейн

Слишком много событий происходит в последнее время. Слишком много действий приходится делать. Большинство из которых являются пустыми и не нужными. Вот и сейчас в голове висел лишь один вопрос. Что случилось с Афтоном, что теперь и с ним придется "выяснять отношения"? Алек следовал за Феликсом, не отставая от того. Взгляд был прикован к большой спине вампира, то ли потому что парень пытался сменить направление мыслей и найти хоть какую логическую причину поведения молодого вампира, то ли потому что он старался вообще не думать, пока не увидит все своими глазами. Феликс быстро влетел в покои главы и сразу же подлетел к Афтону. Алек же задержался в дверном проем, оценивая ситуацию и внимательно осматривая все то, что творилось в комнате. Погром желал лучшего. В голове проснулось миллион мыслей и вариантов того, что же здесь все таки произошло. И что заставило Кайа выйти из себя.
Его взгляд скользнул по Дидиме, у которой была порвана рубашка, на которой красовались странные потемневшие следы, словно кто-то долго подпаливал ткань, но не желал её спалить. Парень слегка склонил голову, всматриваясь в эти пятна. Но во время опомнился и отвел взгляд в сторону, не желая обрушить на себя вопросительный взгляд Дидимы и дополнительных вопросов. Ведь они сюда пришли по другой причине. А дополнительную информацию о произошедшем он узнает позже. Парень осторожно перевел взгляд на Афену, которая уже смотрела на Феликса, все ещё держа руку наготове, желая ещё раз заехать охране. Полу шаг в их сторону и что-то заставляет остановится. Сначала появляется желание отгородить Афену, чтобы она не допустила больше ошибок и не навредила себе. Но взгляд задержал на Афтоне, который прижат так крепко прижат к груди вампира и маленькие трещины на шее заставляют снова посмотреть на жену Кайа.
Волтури все таки возвращается к первому решению и быстро оказывается рядом с Афеной. Как же он не хочет сейчас к ней прикасаться. Это все так не правильно. Он не смеет к ней прикасаться, она все таки жена главы клана. Но в данной ситуации приходится переступать через устав, чтобы привлечь внимание госпожи к себе. Алек касается холодными ладонями лица вампирши и пронзительно смотрит ей в глаза. Доли секунды и он убирает руки от лица госпожи, помня какой способностью она обладает. Против себя свою способность он не хотел применять. Алек продолжает смотреть на Волтури, мысленно вытягивая боль, заменяя её пустотой.
- Госпожа, простите меня за такую дерзость. - учтивый поклон адресованный Афене, желая хоть как-то смягчить непослушание и дерзость. - Но это было сделано ради вашего блага. - его голос спокойный, за которым скрывается ожидание и оценивание ситуации.
Алек на два шага отошел от Афены и посмотрел на Афтона, который все ещё был зажат в руках Феликса. Захотелось, чтобы Феликс раздавил ему черепную коробку, чтобы у того дерзость никогда более не проснулась. Хоть без головы у него вряд ли что-то ещё проснется. Волтури занял более удобную позицию между женами глав, чтобы видеть всех и прорабатывать последующие шаги и действия.

Отредактировано Alec Volturi (2012-01-10 00:35:46)

Беспощадное солнце бросало свои лучи на изнывающие от жары улицы Вольтеры. Люди сновали туда-сюда. Все, местные и туристы думали лишь об одном: «Как бы спрятаться от жары?» Ди наблюдала за всем этим, приподняв тяжёлую занавеску. Как мелочны бывают люди. В своих простодушных хлопотах они забывают о том, что действительно важно. О семье, обязанностях, чувствах. Дидим вздохнула, а может это её вина в том, что она забыла о том, как это, забыться в работе, в простых домашних хлопотах. Она закрыла глаза.
В чём-то Афенодора была права. Они изменились, забыли о своём происхождении. Здесь стираются их истории, истории каждого, как личности. И начинается одна, большая эпоха клана Волтури. Только то, что они считают себя сильными мира сего, может сыграть плохую службу самим Итальянцам. Дидим задумалась, мало кто из нынешних членов клана знал о смертной жизни Аро, многие не знали, что Ди приходится ему сестрой. Для всех членов клана Аро был иконой, а она маленьким приложением к нему и Марку.
Ладно, нужно прийти в себя. На мне лежит ответственность.
Девушка отвернулась  от окна и посмотрела на Афену, которая продолжала бить Афтона с очевидным намерением превратить последнего в отбивную. Ди уже было подумала, что охрана мешкает и сделала шаг в сторону сестры. Дабы отнять у неё её новую «грушу».
Но тут в комнату вошёл, а точнее влетел Феликс. За которым спокойно шагал Алек. Первый быстро схватил Афтона, безошибочно определив цель вызова. Ну что же, это можно сказать элита. Ди мягко улыбнулась. В отличии от Афенодоры она осталась спокойной и безучастной. Даже при потрёпанной одежде облик её был идеален.
Девушка лишь прерывисто кивала на действия свиты. Не взирая на все претензии Аро, Дидим всё же имела привычку выделять лучших. Такими были Феликс и Алек. Она наблюдала за отрепетированные и отточенные годами движения юношей. Это было что-то вроде уже много раз просмотренного спектакля.
Но тут дала сбой главная героиня, вся постановка провалилась, и действие начало её раздражать. Ди терпела, наблюдая за балаганом. Но тут, что-то перешло край. Дидим подняла махнула рукой, будто отгоняя надоедливую муху и в этот же момент все присутствующее почувствовали на себе действие е дара.
Момент истинного счастья пришёл внезапно, а вот покидал он разум своих «жертв» очень медленно. Дидим глубоко вздохнула. Она уже не в первый раз замечала за собой такую привычку. Такое ненужное действие, но оно помогало успокоиться.
Ди подошла ближе к остальным. Сейчас смотреть на Афенодору не было сил. Она всматривалась в глаза Афтона, а затем перевела взгляд на сбитого с толку Феликса. Она видела нежелание в его глазах. Поразительно, он так часто исполнял этот процесс, но здесь уже что-то другое.
- Феликс. –Обращение, дабы привлечь внимание юноши. – Можешь отпустить его.
Она слегка улыбнулась. Такое решение пришло не внезапно. вершить правосудие должны мужья. Ди понимала, что она теперь одна. Сульпиция мертва, а Афена… Дидим мельком посмотрела на сестру и тут же отвела взгляд. Что-то в ней изменилось. Не видимое для других, но очевидное для нее.
- Пока рано.
Добавила девушка, желая указать на то, что окончательный приговор ещё не вынесен.

Следуя приказу Дидим, Феликс тут же отпустил Афтона, даже смахнул с его одежды воображаемые пылинки, - Ничего личного, тут же произнес он с усмешкой. Вампир так и остался стоять рядом с тем, кого секунду назад был готов растерзать лишь по одному взмаху руки, теперь же он стоял рядом так, словно ничего не произошло. Почувствовав на себе дар Дидимы, он передернул плечами, ощущение какого то внутреннего тепла и спокойствия разлилось внутри, ощущение счастья, близкого к эстазу. Ощущение было мимолетным и должно было разрядить обстановку, но из-за того, что Дидим видимо опасалась дара самой Афенадоры, она быстро прекратила свое воздействие на присутствующих, охладив их пыл, в основном пыл Афенадоры. Однако этого оказалось недостаточно, сама супруга Кайуса, хоть и показалась несколько успокоившейся, однако дар не возымел на неё должного действия из-за ограниченного времени. Она все так же была настроена враждебно. Феликс посмотрела на Алека, немым вопросом спрашивая, понимает ли тот вообще, что происходит, потом перевел взгляд на Афтона, затем снова на Дидим. Он сложил руки перед собой, переплетя пальцы в замок и застыл в этой позе.
Афенадора жаждала продолжения ссоры, Феликс никогда прежде не видел, что бы супруга Кайуса вела себя подобным образом и это вызывало смутное беспокойство. Её слова были полны обвинений не только в сторону свиты, но и в сторону самих Глав клана. Что это было, Феликс не знал, что именно вызвало такую волну негатива. Это нестандартное поведение всегда выдержанной  Афены, которая на фоне Сульпиции и Дилими всегда казалась более холодной и отчужденной, сейчас перед ним была совершенно другая женщина. В покои наровили пролезть другие представители свиты, но Феликс взглядом приказал им убираться, понимая, что сейчас надо минимизировать колличество свидетелей этого разговора. Интуитивно он понимал, что это не рядовой скандал и чем меньше членов клана его услышат, тем будет лучше. - О чем она говорит? Или она что-то знает, о чем не знают остальные? Феликс постарался прогнать эти мысли, не желая, что бы Аро прочел у него в голове о чем он думает, он не хотел, что бы его считали усомнившимся в одной из королев клана.
Но все же ситуация явно вышла из-под контроля. Сейчас Феликс понял, что он не видит на месте этих разборок Кайуса. И это было странным, ведь именно в их с Афенадорой покоях происходила данная баталия. Как минимум глава клана должен был хотя бы поинтерисоваться почему такой шум разносится из этого помещения замка. Он опмнил, как Кайус сам отослал Афенадору с Дидим сюда, но опять же его тут не было. Феликс не мог вспомнить, видел ли он его за последние пару часов.